UNIAN
http://www.unian.net/eng/news/news-270615.html
[02.09.2008 20:26] Борис Кушнирук

Какая разница между Косово и Южной Осетией

Если признание независимости Косово – это особый случай, то почему Южная Осетия и Абхазия не могут быть таким же особым случаем, заявляют на весь мир кремлевские вожди. Их аргументы слово в слово повторяют члены Партии регионов, нередко путая Южную Осетию с Северной...

Попробуем сравнить косовский прецедент с тем, что происходит вокруг Грузии.

Как начинались конфликты

Современная история конфликтов в Косово, Абхазии и Южной Осетии начиналась приблизительно в одно и то же время – в конце 1980-х годов.

К тому моменту национальная структура населения этих регионов была следующей. В Косово, согласно переписи 1991 года (которую косовские албанцы бойкотировали, что отчасти подрывает доверие к этим данным), из общей численности 1954747 жителей албанцев насчитывалось 1607690 (82,2%), а сербов – 195301 (10%). Население Абхазии (по переписи 1989 года) составляло 525061 человека, из которых около 46% (239872 лиц) – грузины, около 18% (93 267) – абхазы, 14% – россияне и приблизительно столько же армян. Население Южной Осетии (согласно той же переписи 1989 года) состояло из 65233 осетин (66,2 %) и 28544 грузин (28,9 %) и 4–5 тысяч человек других национальностей.

Косово

В 1989 году в Сербии состоялся референдум, утвердивший новую конституцию, которая радикально урезала автономию национального края Косово. Косовские албанцы бойкотировали референдум. По его результатам в Косово был распущен парламент, на государственном радио и телевизионных станциях прекратилось вещание на албанском языке.

С 1991 года сербское правительство запретило использовать албанский язык во всех государственных, учебных, лечебных и других учреждениях, начались увольнения албанцев из государственных структур. В ответ прокатились массовые забастовки, акции протеста.

Еще раньше, в 1990 году, косовские албанцы создали параллельную систему органов государственной власти (в том числе полицию - фактически народные дружины, потому что оружия при себе не имели) и учебных заведений (средних и высших), которые действовали всех 1990-е годы.

В 1991 году было провозглашено создание независимой республики Косово, а затем прошли выборы, на которых президентом был избран Ибрагим Ругова. При этом лидеры западных стран, поддерживая Ругову и особенно его методы ненасильственного сопротивления, выступали за предоставление большей автономии краю Косово, но в пределах Югославии. Формально вся власть в Косово контролировалась Белградом.

Ситуация началась обостряться после того, как правительство Югославии в 1996–1997 годах начало переселять сербских беженцев (ставших беженцами в результате конфликтов у Хорватии и Боснии и Герцеговины) на территорию Косово. Радикализации косовских албанцев также способствовала пассивность лидеров западных стран и Югославии при определении будущего статуса Косово. Это привело к вооруженным конфликтам между отрядами так называемой Освободительной армии Косово (ОАК) и югославской полицией и армией. С начала 1998 года эти столкновения приобрели характер военных действий, со стороны югославской армии начались репрессии против мирного населения, которые в конце 1998-го и в начале 1999 года носили все признаки этнических чисток.

Несмотря на резкий рост числа албанских беженцев с конца 1998-го и в начале 1999 года, что квалифицировалось как гуманитарная катастрофа, Совет Безопасности ООН в условиях блокирования со стороны России не мог принять ни одной резолюции, которая бы заставила центральные власти Югославии прекратить этнические чистки и вывести регулярные воинские части с территории Косово.

Так, еще до начала операции НАТО, свыше 350 тысяч косовских албанцев были вынуждены, в частности, в результате физического принуждения, покинуть территорию Косово. Сербская армия продолжала проводить акции принудительного выселения албанцев, даже несмотря на военно-воздушную операцию НАТО. На момент прекращения операции НАТО и начала вывода вооруженных сил Сербии с территории Косово свыше 800 тысяч албанцев, по данным ООН, были вынуждены оставить свои дома.

24 марта 1999 года, после нескольких предупредительных заявлений лидеров западных стран с требованием прекратить этнические чистки и убийства мирного албанского населения, войска НАТО начали, без формального согласия Совета Безопасности ООН, военно-воздушную операцию в Югославии. В ходе 77-дневных бомбардировок погибли около двух тысяч человек, из которых приблизительно тысяча, – сербские военные, остальные – мирные граждане разных национальностей.

Абхазия

В конце 1980-х годов начался процесс "малых суверенитетов". Им предшествовало поручение Горбачева Комитету государственной безопасности СССР способствовать межэтнической дестабилизации во всех союзных республиках, которые потенциально пожелали бы выйти из состава СССР. Именно поэтому, по свидетельству бывшего председателя КГБ СССР Вадима Бакатина, одно время во многих союзных республиках возникли так называемые «интерфронты». Внутренние межэтнические конфликты в союзных республиках должны были дать возможность центральной власти, с одной стороны, выступать в роли "миротворца" и посредника, с другой – угрожать национальным элитам этих республик расколом и отделением части их территорий. Именно по такому сценарию стали развиваться события в мятежных регионах Грузии.

Ситуация в Абхазии начала обостряться весной и летом в 1989 году, после того, как 18 марта в селе Лихни (Гудаутского района) в присутствии и с согласия высшего партийного руководства Абхазии во главе с первым секретарем Абхазского обкома Компартии Грузии, состоялось „всенародное вече“ абхазцев, которое приняло обращение с требованием всстановления статуса ССР Абхазии (отмененного 1931 году) и непосредственного включения в состав СССР.

Летом 1989-го (15–16 июля) произошло первое кровавое столкновение в Сухуми, в результате которого погибло 9 грузин и 5 абхазов.

Осенью в 1990 году в Грузии произошла смена власти. Новое руководство Грузии во главе со Звиадом Гамсахурдия предприняло попытку поладить с абхазским населением и ее лидерами. С целью расширения прав абхазцев Гамсахурдия согласился на принятие апартеидного избирательного закона, согласно которому абхазы получили преимущественное право быть избранными в верховный орган власти автономной республики – Верховный Совет Абхазии. Абхазы, составлявшие меньшинство населения (в то время 18%) получали 28 депутатских мест, а грузины (которых было большинство 45%) – всего – 26. Остальные 11 мест предлагалось отдать представителям некоренных национальностей: русским, армянам и другим.

Несмотря на эти миролюбивые шаги грузинской власти, 23 июля 1992 года Верховная Рада Абхазии с грубым нарушением регламента, при нехватке кворума официально возобновила так называемую «Конституцию ССР Абхазии 1925 года», что фактически означало выход Абхазии из состава Республики Грузия. Начались массовые увольнения грузинов из силовых структур автономии, а также создание «абхазской гвардии». Это привело к открытому конфликту с центральной властью Грузии. Военные формирования Национальной гвардии Грузии, возглавляемые Тенгизом Китовани, за несколько августовских дней 1992 года, несмотря на сопротивление абхазских вооруженных формирований, практически полностью захватили территорию Абхазии, включая Сухуми и Гагры. Правительство Абхазии во главе с председателем Верховного Совета Владиславом Ардзинба переместилось в Гудаутский район. Остановка этой военной операции состоялась по прямой просьбе Бориса Ельцина к тогдашнему президенту Грузии Эдуарду Шеварднадзе. До сих пор в Грузии многие расценивают то решение Шеварднадзе как измену.

Ввод грузинских войск привел к массовому бегству абхазского и русскоязычного населения, в том числе на территорию России.

Эдуард Шеварднадзе

На протяжении 1992–1993 годов при прямой финансовой и военной помощи со стороны России, чеченских боевиков, возглавляемых Шамилем Басаевым и Русланом Гелаевым, и “казаков”, абхазскому сепаратистскому правительству удалось полностью вернуть контроль над территорией Абхазии. В результате этих событий, по разным оценкам, от 10 до 20 тысяч грузин и абхазов было убито, свыше 200 тысяч грузин были вынуждены бросить свои дома и стать беженцами в Грузии. Особенно циничными и преступными были факты уничтожения абхазскими боевиками нескольких гражданских транспортных самолетов, вывозивших из Сухуми беженцев – грузинских женщин и детей. В условиях гражданской войны, которая в это время разгорелась в Грузии, президент Шеварднадзе был вынужден согласиться на условия России и подписал Московское соглашение (от 14 мая 1994 года) о прекращении огня, согласно которому на территорию Абхазии вводились миротворцы стран СНГ (фактически лишь военнослужащие России). Их присутствие должно было гарантировать безопасное возвращение грузинских беженцев в свои дома в Абхазию. Это обязательство Россия и ее миротворцы откровенно блокировали все 14 лет, да так и не выполнили.

Таким образом, независимость Абхазии стала возможной лишь в результате тотальной этнической чистки грузин, которые были в большинстве на этой земле. С 1993 года контроль над территорией Абхазии осуществляла не центральная власть Грузии, а абхазское правительство, фактически Россия.

Современная история конфликта в Южной Осетии началась в 1989 году – после того, как совет народных депутатов Южно-Осетинской автономной области Грузинской ССР принял решение о ее преобразовании в автономную республику. Это было важным шагом до возможного отделения от Грузии в случае ее выхода из состава СССР.

В 1990–1992 годах межэтнические столкновения переросли в откровенную войну, где были убиты тысячи людей с обеих сторон, а десятки тысяч вынуждены покинуть свои дома. Эти события, как и в Абхазии, характеризовались активной финансовой и военной поддержкой осетин со стороны России.

Южная Осетия

В 1992 году открытые боевые столкновения прекратились после подписания Дагомысского соглашения между Россией и Грузией. Это соглашение предусматривало прекращение боевых действий и создания Смешанной контрольной комиссии, в которую вошли представители Грузии, России, Южной Осетии и, на правах отдельной стороны, Северной Осетии. Соглашение было подписано 24 июня, и 14 июля 1992 года в зону конфликта были введены миротворческие силы в составе трех батальонов (российского, грузинского и осетинского). Правда, эти миротворческие силы не имели никакого международного статуса, потому что находились там лишь на основании соглашения, подписанного Борисом Ельциным и Эдуардом Шеварднадзе.

В отличие от ситуации в Косово и от шагов западных стран, действия России все последние двадцать лет были направлены на дестабилизацию Грузии и аннексию территории Абхазии и Южной Осетии. При этом российские миротворцы фактически не выполняли функции реальных посредников между населением этих мятежных регионов и грузинами. Чего стоят хотя бы факты предоставления всем желающим жителям Южной Осетии и Абхазии российского гражданства... Руководство Южной Осетией осуществляли штатные сотрудники спецслужб России, раньше не имевшие никакого отношения к этому региону. Грузинские полицейские в свое время задержали российских миротворцев, перевозивших ящики с оружием и боеприпасами, в том числе с управляемыми ракетами для южноосетинских боевиков. Что это было оружие именно для южноосетинских вооруженных формирований, свидетельствуют хотя бы заявления самих российских официальных лиц, которые во время трагических августовских событий в этом году отмечали, что у российских миротворцев ничего, кроме стрелкового оружия, не было и не должно было быть.

Разные методы и разная цель

Оценивать и сравнивать военно-воздушную операцию войск НАТО на территории Сербии и Косово с действиями России против Грузии, учитывая оккупацию ее территории, дальнейшее уничтожение объектов военной и гражданской инфраструктуры даже после подписания при посредничестве президента Франции Саркози соглашения о прекращении военных действий, каждый может сам. И это без учета фактов тотальной этнической чистки грузин и массового мародерства со стороны российских военных и бандгруппировок, которые хлынули в Грузию с территории Южной и Северной Осетии и Абхазии.

Какую же цель преследовали западные страны, признавая независимость Косово, и Россия, признавая независимость Южной Осетии и Абхазии?

После завершения военной операции НАТО и перехода контроля за ситуацией в Косово к ООН, страны Евросоюза оказались в довольно необычной для себя ситуации. С одной стороны, Резолюцией ООН №1244 (1999) были подтверждены суверенитет и территориальная целостность Союзной Республики Югославии, с другой – чем дальше, тем более становилось ясно, что после тех массовых чисток со стороны сербов и преступлений со стороны албанцев, жить в рамках одного государства они не смогут. И это при условии, что на момент признания независимости приблизительно 93% жителей Косово были албанцами, и только 5% – сербы. Неопределенность статуса Косово приводила к постоянной политической и экономической нестабильности в крае, что делало невозможным привлечения инвестиций, без которых трудоустроить местное население и предоставить хотя бы минимальную социальную защита было очень сложно. Это влекло как массовые попытки косовских албанцев незаконно проникать в страны Евросоюза, так и деградацию и криминализацию самого Косово. Все это не могло не провоцировать постоянную нестабильность под боком Евросоюза.

Предложенный европейскими странами вариант относительно Косово трудно назвать полностью удовлетворяющий нормы международного права, но мог ли кто-то без лишних эмоций предложить европейцам другой выход? Этот вариант предполагал признание независимости Косово и предоставление максимальной финансовой и организационной поддержки как Косово, так и Сербии, чтобы подтянуть эти страны до уровня, который дал бы им возможность вступить в Евросоюз, – с фактически общеевропейским гражданством, социальной и национально-культурной защитой.

Что же касается моего виденья реальных причин и цели действий России в Грузии на протяжении последних лет, то о них я писал в статье для УНИАН «Российско-грузинская война: причины и следствия» и повторяться не вижу смысла. Могу лишь добавить, что серьезно говорить, например, о возможности и реальности функционирования а-ля «государства Южная Осетия», с населением в сорок – пятьдесят тысяч человек, с десятком сел и четырьмя населенными пунктами поселкового типа, вряд ли возможно. А будущее включение этой территории в состав России будет нежелательным для сегодняшних кремлевских власть предержащих, потому что аннексионный характер всех последних действий России станет уже слишком очевидным. То есть на протяжении очень многих лет Южная Осетия будет оставаться депрессивной, криминализованной территорией, которая будет использоваться для отмывания средств российского бюджета и попыток дестабилизации в Грузии.

Сравнивая события вокруг Косово и Южной Осетии, хотел бы также обратить внимание, что признание Косово состоялось через девять лет после военной операции войск НАТО и введения международных миротворцев под эгидой ООН. Все это время шло тщательное расследование всех фактов военных преступлений и геноцида. Четко установлены поименно все погибшие и пострадавшие во время событий 1998–1999 годов. Признание же независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России произошло фактически немедленно после августовских событий и вопреки договоренностям между президентами Франции и России.

До сих пор – при откровенном противодействии со стороны России, одного из участника конфликта, – не проведено независимое международное расследование событий в Южной Осетии, начиная с 1 августа 2008 года (на самом деле именно с этого дня началось резкое обострение конфликта). До сих пор нет независимого подтверждения фактов убийства миротворцев. По крайней мере Россия не обнародовала фамилии этих военных, место и обстоятельства их гибели, что ставит под серьезные сомнения вообще факт гибели именно миротворцев, а не военных регулярных военных частей России. Не установлена и не подтверждена численность и поименный состав погибших этого конфликта, место и время гибели, а также не определенно, кто из них действительно был мирным жителем, а кто – военным ополченцем и вообще ли имел право находиться на территории Южной Осетии.

Следовательно, признание независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России вызывает у международной общественности и лидеров западных стран справедливые сомнения относительно реальных обстоятельств событий и реальной роли в них России. И то, что там происходило в последние годы, никоим образом нельзя сравнивать с косовской ситуацией.

Борис Кушнирук